Сердце служителя (Неемия 1)

Если вы когда-нибудь пробовали организовать людей, то знаете, как мы не любим вызываться помогать. Я был по обе стороны «баррикад» — и приглашал, видя стыдливо опускаемые взгляды, да и сам частенько отводил глаза, когда видел, что ищут помощников. Что же заставило Неемию оставить высокий придворный пост, чтобы ехать восстанавливать лежащий в руинах Иерусалим?

Сам-то он находился в плену, но это был сладкий, уютный плен. Вдалеке от своей земли, языка, культуры — зато в большом государстве, под правлением сильной руки. Одним словом — стабильность! Но когда Неемия услышал рассказ о том, как бедствует его родная земля — что-то с ним произошло:

Услышав эти слова, я сел и заплакал, и печален был несколько дней, и постился и молился пред Богом небесным и говорил: «Господи Боже небес, Боже великий и страшный, хранящий завет и милость к любящим Тебя и соблюдающим заповеди Твои! Да будут уши Твои внимательны и очи Твои отверсты, чтобы услышать молитву раба Твоего, которою я теперь день и ночь молюсь пред Тобою о сынах Израилевых, рабах Твоих, и исповедуюсь во грехах сынов Израилевых, которыми согрешили мы пред Тобою, согрешили — и я и дом отца моего». (Неемия 1:4–6)

Дальше в этой книге мы узнаем, насколько Неемия посвятил себя восстановлению родной земли, разорённой и внешним агрессором, и внутренними склоками, дрязгами, предателями. Сколько ему пришлось претерпеть, ведь его не принимали даже свои. Но в этом трудном пути он был не один — Господь шёл с ним, и благословлял открывая новые возможности, давая мудрость и веру, и просто творя чудеса — ведь у нас всемогущий Бог!

Но в этой горячей слёзной молитве, в начале труднейшего служения, я вижу две чёткие эмоции (простите врождённого аналитика).

Во-первых, сострадание. Его глубоко тронули перипетии в общем-то уже чужих для него людей, народ давно оставленной земли. Он не смог бы остаться в стороне даже если бы попытался.

Во-вторых, смирение. Вместо того, чтобы наброситься и (справедливо!) обвинить израильтян во многих грехах и проступках, он сам склоняется в повине. Вместо «вы» или «они» Неемия говорит «мы». Мы согрешили перед Тобой, Господи.

Сердце, болящее чужой болью и способное не осудить, а раскаяться, чтобы не забить людей — а идти помогать. Пожалуй, это лучшее основание для любого служения. И его не подделаешь — ну, может день, неделю, год и можно поактёрствовать, но всё преодолеет и во всём преуспеет только искренность.

Этот неугасимый огонь мы называем любовью.

Фото: Mait Jüriado