Сверчок и шесток (4 Царств 1)

Современную культуру можно назвать подростковой. Всё подвергается сомнению, любые границы и рамки действуют на нас, как красная тряпка на быка, авторитетов нет, абсолютной истины не существует, и любое уважение в основном вызвано страхом.

Это и логично в мире, где все равны, все из праха вышли, туда же и вернёмся. Но если признать, что есть Кто-то выше нас, тогда такое отрицание всякой субординации оказывается опасным безумием.

Мысль об отсутствии авторитетов сладка, и посещает человеческие умы всех поколений. Царь Давид боролся с этим заблуждением как мог (иногда перегибая палку). Пророк Илия, который и сам прошёл через ослабевание веры, столкнулся с подобным, и посчитал необходимым преподать суровый урок. Только дело уже не в том, что слуга не проявил уважения к умирающему царю — как это обнаружил Давид. Речь о том, что умирающий царь не находит нужным проявить уважение к своему Создателю.

А дело было так — царь Охозия сильно пострадал при падении со второго этажа. Бывает. И он посылает за помощью не к единому живому Богу, а к идолу (зато — импортному, заморскому! Видимо, повёлся на агрессивный брендинг). Илия этих послов ловит ещё в пути, и доступно объясняет, чем закончится такое пренебрежение Всемогущим Богом.

Охозия понимает, что дело плохо, и что это надо как-то «решать». Только вот он опять смотрит на проблему, а не понимает, что смотреть надо на Бога:

И послал к нему пятидесятника с его пятидесятком. И он взошел к нему, когда Илия сидел на верху горы, и сказал ему: «Человек Божий! Царь говорит: сойди». И отвечал Илия, и сказал пятидесятнику: «Если я человек Божий, то пусть сойдет огонь с неба и попалит тебя и твой пятидесяток». И сошел огонь с неба и попалил его и пятидесяток его. (4 Царств 1:9,10)

Это происходит дважды, пока до следующего солдафонского начальника не доходит — погодите, к Богу с командами не приходят, это чревато. И он уже бухается перед Илией на колени, и не командует — а просит. Как положено, осознавая, что может быть он и слуга царя, наделённый особыми полномочиями, но обращается он не к кому иному, как к слуге Бога, который стоит над всеми царями, над народам и целыми цивилизациями.

Охозия от всей этой авантюры так ничего и не получил, потеряв 100 хорошо прожаренных солдат. Видимо, его сердце так не научилось смирению перед Господом. Но третий начальник пятидесяти солдат, проявив благоговение перед Богом, спас жизнь себе и своим подчинённым.

А с каким тоном мы приходим к Богу сегодня? И, не менее важно, приходим ли мы к Нему вообще — или находим другие способы решить свои проблемы?

Фото: Питер Фемто